Василий, щуплый мальчишка лет десяти, попрошайничал у железнодорожной станции. Раньше он шнырял на вокзале, но, испугавшись милиционеров с автоматами, грозным оружием, убегая от них, заскочил в электричку и теперь был вынужден довольствоваться малым. Однако здесь, на станции, хотя ему и давали не так щедро, как на вокзале, было спокойнее — никто не донимал.
За лето мальчик загорел, его черная голова заросла буйными, вьющимися волосами. Он обносился и в своих лохмотьях выглядел невзрачно. Но стоило отыскать его необычайно лучистые голубые глаза как, отношение к нему менялось, хотелось дать одну, другую купюру.
Василий знал, что город, в котором он живет, называется Москвой. Когда-то вместе с мамой мальчик стремился в этот город. Ему хорошо запомнились ее слова: «Я доберусь до Москвы, до самого президента, я добьюсь правды. Вы, — кричала она в исступлении, указывая рукой на окна квартиры некогда уютной с красивыми восточными коврами и дорогой мебелью, а после пустой и грязной, — вы узнаете, поплатитесь!»
Кого она видела за окнами, мальчик не знал, но это были нехорошие люди. Это они убили папу и вынудили его с мамой уехать.
Раньше Василий жил в семье военного в далекой Фергане. Там из розового европейского ребенка он благодаря жаркому солнцу сделался похожим на местных ребят. Однако вид его не повлиял и начавшиеся межнациональные распри, связанные с разрушением некогда могучего государства, сделали из него волчонка. Он, и не только он, но и другие русские ребята, оказавшиеся в меньшинстве, не были приняты окружением. Едва начав ходить в школу, Василий был вынужден оставить учебу. Мать, видя отношение жителей небольшого городка к ним, как к отверженным, стала оставлять мальчика дома.
После смерти мужа она какое-то время еще искала справедливости, посещала разные важные учреждения, писала и отправляла письма по различным адресам и даже в далекую Москву. Но ничего, не добившись, прекратила «свое бумагомарание» и искала лишь только работу, чтобы хоть как-то продлевать сосуществование. Иначе дни, которые они проводили в неожиданно ставшем им чужим городе, назвать нельзя было.
—Разве это жизнь! — не раз восклицала мать. — Работу и ту не найти. Ложись и помирай.
И умерли бы, но в доме было много хороших вещей, мать носила их на рынок и продавала. Много за них не давали. Шли они за бесценок. Василий помнил, как мама уходила из дома утром, а приходила вечером усталая, приносила рис, баклажаны, перец, кое-какие фрукты. Наступило время, когда им стало не чего продавать, и тогда они пытались, выручить деньги за квартиру. Но квартиру ни кто не покупал. Мама, уложив мальчика спать, иногда тайком от него плакала, он слышал ее причитания: «Сволочи, сволочи они смеются надомной. Они говорят, вы все равно оставите квартиру нам. Мы выживем вас всех отсюда… Сволочи» — и мальчик, слыша ее горестные слова, не раз порывался подойти и пожалеть мать. Но останавливался — он не мог ей помочь.
Дни проходили за днями, и вот наступило время, когда стало опасно выходить из дома, а затем и находиться в нем. Однако мир не без добрых людей, нашлись друзья и среди местных жителей, которые помогли им уехать в Россию. Василий и мать, ночью тайком, прихватив самые необходимые вещи, оставили квартиру. Их подвезли на машине до тихой отдаленной станции и посадили на поезд. Мать решила найти «правду» и поэтому их путь лежал не куда-нибудь, а в Москву. В дороге на одной из станций Василий потерял ее. Добравшись до Москвы, он стал жить на вокзале. Мальчик изо дня в день встречал поезда — ждал маму. И даже здесь на станции, куда он был вынужден переселиться, Василий зорко вглядывался в прохожих. Он знал, что мама его тоже ищет, главное считал мальчик не пропустить момент, когда она появится. Увидев, ее он скажет: «Ну, вот я тебя и нашел!»
За лето мальчик притерпелся к своему положению попрошайки. Многих из людей, имеющих отношение к станции, Василий знал в лицо, и они его тоже, поэтому не обижали и даже по возможности подкармливали.
Пришла осень. Первого сентября Василий увидел нарядно одетых ребят с цветами, одних с портфелями в руках, других с ранцами за плечами. Они вместе с родителями спешили в школу, которая находилась вблизи станции. Первый звонок, возвестивший об окончании летних каникул и о начале занятий вместе с завистью, принес мальчику и хлопоты. Случайные попрошайки, которые время от времени появлялись на станции, относились к Василию как к равному себе и не притесняли его, но с началом учебного года появилась необходимость ладить с местными ребятами, убегавшими с уроков. Они, как это нестранно, любили проводить время тоже на станции. Первыми его знакомыми стали Макинтош, Андрей и Григорий. Ребята, столкнувшись с Василием, сразу же не долго думая, взяли его в оборот. Макинтош первым дал подержать Василию свою костистую руку, затем приблизился Андрей и уже потом Григорий.
—Слушай «Копченый» — это будет у тебя такое прозвище, — сказал Макинтош, — ты случайно оказался на нашей территории, или как там сказать по блатному — в зоне нашего влияния, поэтому заруби у себя на носу нужно делиться своими доходами. Василий не мог похвастаться силой, и ему пришлось смириться. Для острастки, время от времени, Макинтош показывал мальчику свой кулак — это в том случае, когда Василий давал мало денег или же ни чего, оправдываясь тем, что и ему самому на хлеб не хватило, что он и сам сегодня остался голодный.
Однажды, Василий вместе с ребятами увидел еще одного мальчика, непохожего на них. Он сильно отличался от них, тем, что был более опрятен, и менее развязным в разговорах. Мальчика, как, оказалось, тоже звали Василием, а дома мать называла его по-простому — Васяткой. Благодаря новому знакомству Василий стал чувствовать себя в кругу местных ребят более уверенно, так как Васятку уважали. Было за то, что он учился в специальной школе — «английской» и с ним не только Андрей или же Григорий, но даже Макинтош — вожак группы не хотел связываться. Его слово имело вес. Благодаря Васятке прозвище «Копченый» данное мальчику не привилось. Васятка видя, что кроме умения считать деньги мальчик хочет научиться и читать, стал с ним заниматься и скоро его тезка, хотя и по складам, мог разобрать надписи на киосках и других небольших магазинчиках, обступивших железнодорожную станцию. Как-то раз, выслушав, приключения мальчика о том, как он вместе с матерью ехал в Москву и потерялся, Васятка решил ему помочь. Для этого он предложил Василию написать объявление. Они, долго сидели вместе в коробке — домике Василия — скрытом от посторонних глаз в колючих кустах боярышника, над ящиком с шариковой ручкой и тетрадным листом в клетку и сочиняли текст. Написать объявление оказалось не простым делом. Для этого понадобилось несколько часов. В итоге Васятка громко зачитал:
«Дорогая мама я не могу тебя найти. Мне плохо без тебя. Найди меня как можно скорее.
Твой сын Василий».
После того как объявление было написано, Васятка сложил листок вдвое и сунул его в карман. Уходя, он сказал Василию:
—Не переживай, найдем мы твою маму. Я покажу это объявление одному моему другу. У него есть компьютер, и он отпечатает его на принтере. После мы с тобой расклеим его на столбах, и все будет о кей. Понял!
Василий с нетерпением ждал своего друга. Но мальчик все не появлялся. И вот однажды он увидел его. Васятка появился на станции не один. Вот, познакомься:
—Это Евгеша. Я уже тебе о нем говорил. Ты его не бойся. Он все о тебе знает, и вызвался нам помочь. Это у него есть компьютер и принтер. Он сделал классные объявления. Они тебе понравятся.
Евгеша, не долго думая, полез к себе в ранец и достал сверток.
—Вот, держи, — сказал он Василию. Мальчик взял сверток, развернул его и увидел объявления. Они были написаны печатными буквами и легко читались.
—Да, с такими листочками мы сразу найдем маму, — воскликнул мальчик.
—Конечно, найдем, — ответил ему Васятка, — нужно только теперь их расклеить.
—Да это я мигом расклею, большого ума здесь не надо.
—Ума, конечно большого, развешивать объявления не надо, а вот где…, необходимо еще подумать. В первую очередь, — сказал новый знакомый Василия, Евгеша, — объявления нужно распространять на вокзале, на том где ты первое время жил, — и он посмотрел на мальчика.
Василий не знал, с какого вокзала он попал сюда на станцию. Как его не расспрашивали Васятка и Евгеша, он толком не мог объяснить им, как этот самый вокзал выглядит. Железнодорожная ветка была не тупиковой и проходила вблизи нескольких вокзалов: Курского, Казанского и Ленинградского к тому же чуть подальше находился еще и Ярославский, поэтому ребята решили, что они съездят вместе. Вид Василия не позволял этого сделать сразу и Евгеша сказал, что сейчас он не может. Васятка понял его и предложил заняться расклейкой объявлений в выходной день, так как кроме учебы в школе сказал он у него еще и занятия музыкой.
В школе Васятка сидел за одной партой с Евгешей, поэтому ему не предстояло труда поговорить с ним. Евгеша не сразу решился взять Василия с собой расклеивать объявления.
—Мальчика нужно приодеть, иначе его может забрать милиция, — сказал Евгеша. — Дома у меня есть ненужная одежда, я из нее вырос, а вот Василию она будет в самый раз. — Васятка с доводами Евгеши согласился, а про себя подумал, что не один раз встречался с бездомным сверстником и не догадался поделиться одеждой. Его долго мучили угрызения совести, и в следующий раз, при встрече с мальчиком, он не забыл о нем, вместе с Евгешей они притащили ему столько одежды, что даже Макинтош со своими друзьями долгое время не узнавал его и с возмущением говорил Васятке:
—Ну, новости «Копченый» то пропал! Наверное, мать свою нашел. Ни где его нет.
—Да-да, пропал, — скрывая улыбку, отвечал товарищ, но Василия не выдавал.
В ближайшие выходные дни ребята поехали расклеивать объявления. Они решили не ограничиваться одним вокзалом, а охватить все прилегающие к железнодорожной ветке. Домой Васятка пришел поздно. Мать, было, набросилась на него, но мальчик, зная ее характер, чтобы не проболтаться, быстро разделся и завалился в кровать.
Евгеше, как потом выяснилось, пришлось рассказать родителям о своем походе с друзьями. Папа его понял, и даже обозвал героем, мама напротив долго ворчала и говорила, что бездомными должна заниматься милиция, администрация города, мэрия, правительство, а не маленькие ребята. Ребята должны ходить в школу и хорошо учиться. Вот их задача. В ответ папа сказал:
—О чем ты думаешь, какое правительство — это такая же контора, как и та на которой ты работаешь, или я работаю, у них лишь одни заботы побольше получить прибыли, дались им эти бездомные. Мы, люди, которые находимся рядом с ними, должны им помочь. И можем помочь!
После того как ребята расклеили объявления, потянулись томительные дни ожидания. Однако мама Василия не спешила появляться на станции, чтобы найти сына. Ребята несколько раз печатали объявления и расклеивали их на вокзалах. Однажды, увидев за компьютером своего сына, Евгешин папа ненароком заглянул в тест объявления и, воскликнул:
—Да вы же с таким объявлением никогда не найдете Васину маму! Кто же так пишет. У вас же получается как в известном рассказе Антона Павловича Чехова про Ваньку Жукова, который писал письмо на деревню дедушке. Почему бы вам ни указать фамилию Василия, станцию, где мальчик сейчас обитает. Можно сообщить, откуда он приехал.
—Из Ферганы! — ответил Евгеша.
—Ну, вот ты все знаешь. Давай теперь подправим твой текст. Папа подсел к мальчику. После, сделанных изменений, когда они отпечатали пробный экземпляр, то Евгеша увидел, что такое объявление невозможно не заметить. Оно бросалось в глаза, его хотелось прочитать.
На следующий день ребята поехали развешивать новые объявления. И вот счастье. На казанском вокзале к ним подошла женщина. Она выглядела ужасно. Одежда вся износилась, лицо, в которое уставился Василий, смутно напомнило ему дорогого до боли знакомого человека. Еще не разобравшись головой, он руками обхватил ее и закричал:
—Мама, мама! Вот я тебя и нашел! Мама Василия рассказала, что она читала эти объявления, что она даже чувствовала, что это ее разыскивают, но не знала где искать, так как не было адреса.
Шли дни. Василий и его мама жили на станции. Мальчик, как и прежде, просил милостину, а его мама пыталась подрабатывать, где только могла. Так бы они, наверное, и жили неизвестно, как долго, если бы не Евгешин папа. У него где-то в деревне жили родственники. Евгешин папа съездил к себе на родину и выяснил, что там Василию и его маме можно найти пристанище. В деревне Василий сможет ходить в школу, а его мама устроиться на работу дояркой, председатель колхоза пообещал дать беженцам и угол — небольшой старенький домик.
Наступил день прощания. На вокзале собрались Василий с мамой, Васятка, Евгеша, его папа, чуть поодаль стояли Макинтош, Андрей и Грирогий. Вот подошла электричка. Евгешин папа сунул женщине листок с адресом, сказал к кому ей нужно подойти, когда они доберутся до места. Друзья стали пожимать друг другу руки первым Евгеша, затем Васятка. Подошел и Макинтош со своими товарищами. Когда поезд тронулся, Васятка громко крикнул:
—Будь счастлив тезка! — и помахал рукой.

Петр Сосновский,
Москва, 1995г.